В тихом дворике на громоздкой старорежимной карусели сидят двое мужчин – один с планшетом, другой с кипой бумаг – и обсуждают какие-то договора, периодически хватаясь за телефоны.
В процессе обсуждения, не сговариваясь, синхронно отталкиваются каблуками от земли и на пару минут замирают, подставляя блаженно расслабленные лица вертящемуся по кругу солнцу.
И они правы, между прочим, это очень стимулирует.
До сих пор помню, как мы с сестрой уносились мыслью в дальние дали на точно таком же агрегате, а потом прикладывали подорожник к ссадинам на локтях и спешно отчищали майки, чтобы дома не узнали, насколько далеко мы уносились мыслью.
В процессе обсуждения, не сговариваясь, синхронно отталкиваются каблуками от земли и на пару минут замирают, подставляя блаженно расслабленные лица вертящемуся по кругу солнцу.
И они правы, между прочим, это очень стимулирует.
До сих пор помню, как мы с сестрой уносились мыслью в дальние дали на точно таком же агрегате, а потом прикладывали подорожник к ссадинам на локтях и спешно отчищали майки, чтобы дома не узнали, насколько далеко мы уносились мыслью.